Казаки! Когда сегодня мы слышим это слово, то перед нами, прежде всего, возникают образы лихих, смелых воинов. Однако в силу многих исторических условий казаки вынуждены были не только воевать, но и осваивать новые земли, открывать на них различные промыслы. И все-таки, в те далекие времена, даже обрабатывая землю, казаки не расставались с оружием. Первое упоминание о казаках в Российской истории относится к 1380 году в связи с Куликовской битвой: «…того ради последи прославися образ Пресвятыя Богородицы Донской, зане к Великому Князю Дмитрию Иоанновичу донские казаки, уведоши о пришествии в междоречии Дона и Непрядвы, вскоре в помощь благославному воинству пришли бяше и сей Пречистыя Богоматери образ в дар благоверному Великому Князю и всему православному воинству на побеждение нечестивых агарян вручили» (слово летописца архимандрита Антония, русская летопись по Никоновскому списку). 21 сентября 1380 года. Донские казаки с походным атаманом Семеном Мелких участвуют в Куликовской битве в составе «засадного» полка воеводы Боброка. Битва на Куликовском поле принесла победу над Мамаем, но не освобождение казакам. Татары принудили их очистить берега степной части Дона.     На следующем историческом этапе в 16-18 вв. главная казачья масса выступает в качестве донцов и запорожцев, возвратившихся с Днепра на исконную землю Касак в Приазовье под именем казаков черноморских, название, введенное в русский обиход для бывших днепровских казаков. До 16 века, от которого Запорожье стало принадлежать татарам только формально, казакам приходилось давать своих воинов в ханские отряды. Хан Менгли Гирей в договоре 1471 года с московским великим князем указывает: «Мне, Менгли Гирею твоей земли и тех князей, которые на тебя смотрят, не воевать, ни моим уланам, ни моим казакам». Ханские подданные казачьей народности составляли три общины: оседлую – за Поросьем в днепровском клину; полуоседлую Перекопскую и кочевую Белгородскую. Первая оставила хана в конце 15 века сразу после того, как Менгли Гирей признал власть султана. Казаки ушли на окраинные земли Великого княжества Литовского и продолжали войну с турками. В 1546 году Царь Иоанн IV Грозный получил от казаков сильный отряд, сыгравший значительную роль во взятии Казани. Донцы с походным атаманом Сусаром совместно с запорожцами, взорвав в Казани Даирову башню с "пороховой казною», приступом взяли Казань, после чего московская рать вошла в город. В 1554 году казаки вместе с русскими войсками брали Астрахань. После взятии Казани государь хотел щедро наградить казаков, но те подарков не приняли, а просили признать их права на реку Дон «до тех мест, как им надобно». Иоанн Грозный приказал написать в грамоте: «Кто, буде, дерзнет сих Донских Казаков с мест их сбивать, тот да будет проклят на веки веков» (А.И. Ригельман). С 1546 года казаки вели постоянную борьбу с Турцией за свободный выход в море, а также против турецкой экспансии и набегов на казачьи земли. В 1578 году Махмет Гирей и Турция требовали от русского царя управы на казаков, но Москва отвечала, что «ни днепровские, ни донские казаки не зависят от Великого князя московского и что государь не признает их за своих подданных» (Сухоруков). В октябре 1612 года донские казаки приступом взяли Китай-город, а потом вынудили сдаться поляков, укрепившихся в Кремле. Именно «казацкие атаманы, а не московские воеводы,- подчеркивал историк В.О. Ключевский,- отбили от Волоколамска короля Сигизмунда, направлявшегося к Москве». Тогда и родилась известная русская поговорка: «Пришли казаки с Дону, погнали ляхов до дому». В начале 1613 года в Москву на «Собор всей Русской земли» съехались представители всех социальных групп России для избрания нового царя. На Соборе присутствовал донской атаман Межаков, который, выступая во время споров о том, кто должен вступить на московский трон, подал и своего кандидата. Положив записку с его именем на стол, он накрыл ее обнаженной шашкой. «Какое это писание ты подал, атаман»,- спросил его глава собрания князь Пожарский. «О природном царе Михаиле Федоровиче»,- отвечал Межаков. После этого «прочтеше писание атаманское, бысть у всех согласен и единомышлен совет», повествует летопись. Иноземцы резко и неприязненно выражали свое отношение к выборам Земского Собора. Так Лев Сапега грубо высказал Филарету при московском после, что «посадили сына его на Московское Государство одни казаки донцы". Гонсевский говорил князю Воротынскому, что «Михаила выбрали одни казаки». В острых перекорах между послами слышались и такие слова, что «Романов – казачий царь». Шведы высказывали мнение, что в Москве при избрании Михаила все делалось под казачьим засильем. В 1613 году на трон вступила новая династия Романовых. Отношения между казаками и московским царем стали более регламентированными. Дела сношений между ними автоматически перешли из царской канцелярии в первый отдел новооснованного Посольского Приказа, где, по словам современника, ведутся «дела окрестных государств и чужеземных послов принимают». Москва адресовала свои грамоты через посредство царских посольств «к атаманам и казакам и ко всему Великому Войску Донскому». Грамота 1615 года сообщала: «И мы вас, атаманов и казаков, за ваши к нам многие службы пожаловали: велели вам к нам в окраинные города со всеми вашими товарами и без товаров к родимцам вашим ездить и с ними видеться повольно». С горечью приходится признать, что роль казачества, как строителя и могучего охранителя русского великодержавия, до сих пор не нашла должной оценки в нашей исторической науке. А между тем, сколько славных деяний совершили казаки на протяжении своей многовековой службы России! Чего стоил один легендарный поход Ермака в Сибирь или исследование Амура казачьими отрядами В. Пояркова и Е. Хабарова. В 1648 году якутский казак Семен Дежнев, выйдя из устья реки Колымы, обогнул восточный мыс материка и за 80 лет до экспедиции Витуса Беринга открыл пролив, связывающий Азию с Америкой. Якутский казачий голова Атласов освоил и присоединил к России Камчатку. Уральский казак Семен Челюскин открыл Северный мыс в Ледовитом океане, названный его именем. Но ведь помимо этих прославленных деятелей были тысячи незаметных полузабытых героев-казаков, которые, творя «Государево дело», исходили и изъездили Сибирь вдоль и поперек. Нельзя, например, без волнения читать челобитную сибирского казака, относящуюся к началу 16 века: «И был я, Государь, во всяких твоих службах и службишках, и в пешей, и в конной, и в лыжной, и в стружной, и в пушкарях, и в зачинщиках, и у строения острогов, и у сбора Твоего, Государева, Ясака, и в толмочах, и в вожах, и у проведования новых землиц, и у подведения неверных под Твою высокую руку». Особенно были важными казачьи морские и сухопутные походы против тогдашних недругов Руси – турок, нагайцев, крымцев, у которых казаки отбивали российских пленников. Донские струги и запорожские чайки наводили ужас на турок. Могущественный турецкий султан Мурад II, перед силой и военной мощью которого в страхе склонялись многие европейские и азиатские владыки, признавался: «Гнев и ненависть всех христианских народов не мешают мне спать, но казаки причиняют мне бессонные ночи». В XVII в. казаки участвовали во всех больших и малых войнах, в 1696 году Донская флотилия дала Петру I морскую победу у Азова. В последствии адмирал Кедров и ряд других флотоводцев признавали казаков учителями русских в морском деле. В стремлении “прорубить окно в Европу” Петр I начал войну со Щвецией – передовой военной державой того времени. И вновь казачьи полки появились на полях сражений, участвуя во всех крупных и множестве мелких операций этой изнурительной войны, завершившейся победой России и выходом в Балтику. Донской полковник Данила Ефремов, ставший в дальнейшем первым казачьим генералом, едва не захватил в плен шведского короля Карла XII. Для России наступила длительная полоса войн с Османской империей. Весь XVIII век храбро и умело бились казаки: они участвовали во взятии Каушан и Бендер, Очакова и Аккермана. Особую доблесть показали казаки при штурме крепости Измаил. Суворов писал в рапорте князю Григорию Потемкину: «Храбрость, стремительный удар и неутомимость Донского Войска не могу довольно выхвалить». Заключительным этапом войн XVIII столетия были знаменитые Итальянский и Швейцарский походы Суворова, во время которых казаки снова продемонстрировали чудеса храбрости и боевого искусства. Георгиевское знамя, врученное Донскому Войску за эти кампании, венчало их боевой подвиг. В XIX столетии самым грозным противником России был французский император Наполеон, который дважды едва не угодил в плен к казакам. Оценивая вклад казаков в победу над французами, фельдмаршал Кутузов писал атаману Матвею Ивановичу Платову: «Почтение мое к Войску Донскому и благодарность к подвигам их в течение кампании 1812 года, которые были главнейшею причиною к истреблению неприятеля…Сие чувствование завещаю я и потомству моему». Наполеон же, удиравший от русских и их авангарда во главе с атаманом Платовым, признавался: «Надо отдать справедливость казакам, именно им обязаны русские своими успехами в этой кампании. Это, бесспорно, лучшие легкие войска, какие только существуют». Казачество служило стражем России на ее рубежах, оно расширяло их, разделяя лавры военной славы с российским воинством. Настали роковые времена русского народа и его государственного существования. Война расшатала скрепы государственного порядка. И как в давние времена смута овладела русским народом и разлилась по всей стране. Исторический государственный строй был опрокинут. Народом овладели бесы революционной стихии, и только у казаков сохранился традиционный порядок. На Дону было положено начало Добровольческой армии, в которую основной массой вошли казаки. Многие русские, спасаясь от гибели, пришли к казакам, и нашли здесь приют. Началась эпоха советского рабства. «Ленинская гвардия» маршировала по грудам обезображенных трупов, в потоках казачьей крови. Сегодня казаки не вправе забывать кровавые тени палачей казачества: Янкеля Свердлова, Лейбы Бронштейна (Троцкого), Ульянова -–Бланка (Ленина), по приказу которых их подручные разоряли хутора и станицы, растаскивая по бревнышку казачьи курени; а наших предков, отцов и дедов, вывозили в товарных составах под названием «пятьсот веселый» в лагеря и тюрьмы ГУЛАГа на Урал, в Сибирь и Казахстан, за малейшее сопротивление расстреливали на месте без суда и следствия. Восемьдесят четыре года прошло с того дня, когда обманутый кучкой злодеев и безумцев Государь Император Николай Александрович для умиротворения любимой им Родины отказался за Себя и Сына Своего от Российского Императорского Престола и когда вслед за ним, так же обманутый и по таким же благородным побуждениям, Великий князь Михаил Александрович отсрочил свое вступление на Престол до момента изъявления народной воли. За эти годы распалась Держава Российская на мелкие осколки и попала во власть предателей русского народа, разоривших богатейшую Русскую землю до голода, нищеты и холода, уничтоживших лучших сынов русского народа, осквернивших их веру, святыни, обычаи предков, унизивших и опозоривших в глазах народов всего мира русское имя. Если в ближайшее время мы не проникнемся желанием возродить в своих сердцах былую чистоту призыва к национальному единению, не поймем необходимость личной жертвенности на благо нашей общей Матери – Державной Руси, мы станем тем бурьяном, который сама история в своем движении уничтожит. Мы должны встать на борьбу за Державную Русь. К этой борьбе, к очищению идеи русского единства от революционной грязи зовет казачество русский народ, ибо неустанно заботиться о воссоздании Державной Великой России – это не фанатизм, это не болезнь от потрясений, это – сама жизнь, это наш долг. Мы верим в наше правое дело, верим в возрождение Святой Руси! Монархия – это образ правления, но она не только образ, форма правления, но и совокупность определенных идей духовного, государственного и общественного порядка. Монархия характеризуется принципами наследственной власти, единоначалия, а не единовластия, как диктатура. Православное сознание воспринимало это как личное служение Царя Богу и своему народу, Богом ему врученному. Это не карьера, не вершина могущества, но христианский подвиг, избранность, а не выборность, бессменная стража, историческая ответственность. Российский Император стоит над народами, классами, племенами и партиями. Он верховный арбитр, природный глава страны, которого даже смерть не освобождает от долга, ибо его наследие остается в его роде – династии. До него не долетают грязевые потоки человеческого эгоизма, зависти и злобы, ибо ему нечего желать для себя лично и не у кого заискивать. Его власть опирается не на лукавомудрие политических комбинаций, а на нравственные законы, принцип царского служения. Большевистская и псевдодемократическая пропаганда прибегают обычно к исторической передержке, утверждая, что монархию, как устарелую форму правления, сменяет более совершенная – республика. Рим достиг своего расцвета во времена империи, пришедшей на смену республике. Франция покрыла себя славой при императоре Наполеоне, уничтожившем кровавую республику. Англия вернулась к монархии после короткого, но также кровавого республиканского опыта в XVII столетии. Для сотен тысяч верующих монархия – это милость Божия, для остальных – это государственная преемственность, исторический стимул, наконец, для всех – это убежище, право каждого свободно жить и работать под защитой праведной и законной верховной власти. «Николай Второй – Святой Царь, Иову Многострадальному подобный. Он будет иметь разум Христов, долготерпение и чистоту голубиную. На венец терновый сменит он корону царскую… И будет жид скорпионом бичевать землю Русскую, грабить святыни ее, закрывать церкви Божии, казнить лучших людей русских». (преподобный Авель, 1800 год) Не потому ли полны храмы Божии по всей стране. Забытые, исстрадавшиеся, простые люди возносят покаянные молитвы: «Прости нас, Боже Милостивый, наставь в Вере истинной, в правде». А правда говорит, что без Богом данного, Богом Помазанного Законного и Благого Царя нет для России спасения, нет возрождения и жизни. Да воскреснет Бог и Его Россия, Его Помазанник, и да расточаться врази Их!   

В.Ф. Никитин

Атаман 

Великого Братства Казачьих Войск